«Никто как Бог» – в этом выразилось все знание великим Архангелом своего Бога. Он Его не описывает, он Его не объясняет – он встает и свидетельствует. В этом его приобщенность к сиянию Божества, и в этом мера, в которой он являет это сияние и открывает нам путь к тайне Господней своим словом и тем именем, которое выражает весь его непостижимый опыт непостижимого Бога.

Есть место в книге Откровения, где тайнозритель Иоанн повествует нам, что когда придет время и мы все будем в Царстве Божием, то каждый получит имя таинственное, которое знает только Бог, дающий его, и познает тот, кто его получает. Это имя как бы содержит в себе всю тайну человека; этим именем сказано все о нем; этого имени никто не может знать, кроме Бога и получающего его, потому что оно определяет то единственное, неповторимое соотношение, которое существует между Богом и Его тварью – каждой, единственной для Него тварью.

Мы носим имена святых, которые прожили и осуществили на земле свое призвание; мы им посвящены, как храмы посвящаются тому или другому святому; и мы должны бы вдумываться и в значение его имени, и в ту личность святого, которая нам доступна из его жития. Ведь он не только является нашим молитвенником, заступником и защитником, но в какой-то мере и образом того, чем мы могли бы быть. Повторить ничью жизнь нельзя, но научиться от жизни того или другого человека, святого или даже грешного, жить более достойно себя и более достойно Бога – можно.

И вот сегодня мы празднуем честь и память Архистратига Михаила в окружении Ангелов Господних. Ангелы – это вестники; Ангел – это тот, кого Господь может послать с поручением и кто до конца, совершенно исполнит его. Может показаться странным, что целую группу тварей Господних мы называем именем, которое обозначает их должность, их служение, словно в них нет ничего другого. И на самом деле это так, и в этом их святость: очищенные, сияющие Божиим светом, по слову Григория Паламы и наших богослужебных книг, они являются вторыми светами, отблесками вечного света Божественного. В них нет той непрозрачности, той потемненности, которая позволяет нам называться именем, и это имя и есть определение нашего места перед лицом Божиим и нашего места в творении Господнем. Они – светы вторые. Что это значит?

Подробнее...

Казанская икона Божьей Матери олицетворяет собой всю глубину русской веры, она связана с величайшими историческими событиями России, с именами людей, ставшими великими и глубоко почитаемыми народом.
С иконой Казанской Божьей Матери, например, глубоко соприкасается судьба священномученика патриарха Гермогена. Он лучше кого-либо повествует об обретении иконы в «Повести о честном и славном явлении образа Пречистой Богородицы в Казани».

В конце июня 1579 года в Казани случился пожар, уничтоживший большую часть города. Пожар начался с дома Онучиных. Священномученик Гермоген пишет: «Оттуда праведный гнев Свой Господь за наши грехи испустил, оттуда же, близь места того… показал нам и светящиеся благодатные лучи и источник исцеления».
Через две недели после пожара Богоматерь трижды явилась девочке Матрёне Онучиной во сне и повелела возвестить архиепископу и воеводам города Казани, чтобы они обрели её икону в земле на месте пепелища двора Онучиных. Словам девочки не поверили, а Богородица являлась девочке ещё и ещё раз — трижды. Тогда Матрёна с матерью стали заступом копать в указанном месте, где до пожара была печь. На глубине трёх локтей (около метра) обнаружили икону. Одним из первых очевидцев этого чудного явления был скромный священник Никольской церкви Ермоген, который впоследствии стал патриархом всея Руси. Он писал: «…чудотворный образ чудно сиял светлостью, как будто вновь был написан красками, тогда как земной прах нисколько не коснулся того чудного образа, как сами мы видели».

К месту обретения иконы сразу же стеклось множество народа, город огласился праздничным звоном. Будущий патриарх Ермоген нёс икону в церковь святителя Николая Чудотворца.
Этот день, 8 июля, с 1579 года стал ежегодно праздноваться в Казани, а потом и по всей Руси.

Подробнее...